The Unknown Lady (Незнакомка), 1906 by Alexander Blok with a dual Russian-English translation for Russian language learning.
| Russian | English |
|---|---|
| По вечерам над ресторанами Горячий воздух дик и глух, И правит окриками пьяными Весенний и тлетворный дух. | At evening times above the restaurants The sultry air’s harsh and stale. The spirit of the spring-time pestilence Reigns over drunken muffled wails. |
| Вдали над пылью переулочной, Над скукой загородных дач, Чуть золотится крендель булочной, И раздается детский плач. | And further up in dusty alley ways, Beyond the summer cottage sloth, A baker’s shop sign glistens gaudily, And children’s cries are heard above. |
| И каждый вечер, за шлагбаумами, Заламывая котелки, Среди канав гуляют с дамами Испытанные остряки. | And every evening in the countryside, Amidst potholes with bowlers tipped, The seasoned dandies saunter gratified, Amusing damsels with their wit. |
| Над озером скрипят уключины И раздается женский визг, А в небе, ко всему приученный Бессмысленно кривится диск. | Lakeside the creaky oars reverberate To flirty squeals of lady folks, And astral discus, dull and obdurate, Squirms in the sky above it all. |
| И каждый вечер друг единственный В моем стакане отражен И влагой терпкой и таинственной Как я, смирен и оглушен. | And every night my faithful soul mate Stares back from hollows of my wine, Akin to me, subdued and desolate, To mystic liquid he resigned. |
| А рядом у соседних столиков Лакеи сонные торчат, И пьяницы с глазами кроликов «In vino veritas!» кричат. | Around the nearby tables mesmerized The waiters sleepily repass, And drunkards with the rabbit-like red eyes Proclaim, “In vino veritas!” |
| И каждый вечер, в час назначенный (Иль это только снится мне?), Девичий стан, шелками схваченный, В туманном движется окне. | And every night as if the time was set (or am I dreaming in this daze?) A silk swathed maiden’s misty silhouette Glides through the restaurant's drunken haze. |
| И медленно, пройдя меж пьяными, Всегда без спутников, одна Дыша духами и туманами, Она садится у окна. | And slowly moving through the drunken guests, Without an escort, indiscreet, Emitting perfumes and exquisite mists She settles at the window seat. |
| И веют древними поверьями Ее упругие шелка, И шляпа с траурными перьями, И в кольцах узкая рука. | And her snug silks exude the ancient tales, And doleful plumes atop her hat Cascade and twine over the wispy veil, In rings her narrow hand’s beset. |
| И странной близостью закованный, Смотрю за темную вуаль, И вижу берег очарованный И очарованную даль. | And overwhelmed by strange proximity I look beyond the dusky veil, And see the shore of charming verity, And the charmed distance to prevail. |
| Глухие тайны мне поручены, Мне чье-то солнце вручено, И все души моей излучины Пронзило терпкое вино. | I am entrusted with deep mysteries, Endowed with the Sun to hold, And acrid wine awash in sorceries Have pierced through fissures of my soul. |
| И перья страуса склоненные В моем качаются мозгу, И очи синие бездонные Цветут на дальнем берегу. | And ostrich feathers in cascading swells Are swaying softly in my brain, And deep blue eyes as deep blue sinkhole wells Bloom in the distance on a plain. |
| В моей душе лежит сокровище, И ключ поручен только мне! Ты право, пьяное чудовище! Я знаю: истина в вине. | Within my soul a treasure’s buried And I’m the keeper of the key, So right you are, grotesque inebriate, I know, the truth resides in guilt. |
